Сама история случилась на Памире, в 19xx году. Но началась она задолго до этого:

Они были лучшими друзьями, два друга, два альпиниста. Они безумно любили горы и всегда ходили на восхождения вместе в одной связке. Помогали друг другу. Если шли в группе, и один из друзей по какой-то причине не мог продолжать восхождение, второй без малейшей тени сомнения отказывался от вершины, как бы ему ни хотелось взойти, и они возвращались вместе. Они были не только связаны общими интересами, они понимали друг друга с пол слова, что называется, угадывали мысли друг друга. Но на самом деле они просто думали одинаково. Казалось ничего не было на свете сильнее их дружбы.

Один из друзей имел особенность, любил все черное. На восхождения он ходил в черном спортивном костюме и черной ветровке с капюшоном. Друзья между собой его так и называли - Черный. А второго называли, в шутку, Рыжий. Не потому, что он был рыжим, просто так прикольно, один черный, другой рыжий. "И куда это сегодня Черный с Рыжим собрались" - часто можно было услышать в лагере.

Но однажды, на очередных альпинистских сборах, они встретили девушку. Она им сразу понравилась. Теперь стали они неразлучны уже втроем. Девушка была им другом, у нее тоже была страсть к горам. У каждого из друзей зародилось чувство, в котором они долго боялись себе признаться. Они скрывали его друг от друга, иногда совершая поступки, не требующие объяснения, и все было понятно без слов. Девушка тоже понимала, и хотя она испытывала чувства к каждому из них, она не могла выбрать одного, чтобы не разрушать их дружбу.

В том далеком году, они собрались совершить первопрохождение по сложному стенному маршруту в малоизвестном ущелье. Они пошли на восхождение втроем. Тактика восхождения была выбрана следующая: парни за день провешивали какую-то часть маршрута, попеременно лидирую и страхуя друг друга, а девушка поднимаясь на жумарах, подносила веревки, обеденный перекус, термос с чаем и вечером готовила ужин и встречала работяг. Провешав часть маршрута из лагеря ABC, разбитого у подножия горы, на третий день, они втроем оторвались от земли, и следующие две ночи провели на платформе, на высоте около 500 метров. Им еще оставалась треть маршрута, сложных, местами нависающих, скал. Несмотря на внешнюю слаженность и дружелюбие, между друзьями чувствовался какое-то непреодолимое напряжение в отношениях. На маршруте парни практически не разговаривали друг с другом, и только вечером, напряженность несколько спадала, и непосвященному человеку эта компания показалась бы очень дружной и веселой. А на утро, после выхода на маршрут парни снова были мрачнее тучи. Лишь редкие окрики, "выдай", "выбери", "закрепи", "перила готовы", разрежали тишину гор. Но не было обычных шуток, веселья, сопровождавших совместные восхождения друзей еще полгода назад.

Вечером второго дня после отрыва, был особенно красивый закат. Солнце проглядывало сквозь редкие облака на горизонте, освещая кроваво-красным светом белоснежные вершины. Не смотря на всю красоту, было что-то жуткое в этой картине. Один из друзей ушел любоваться закатом на длинную косую полочку, расположенную чуть выше подвешенной платформы, а двое, парень и девушка, остались на платформе. Так они и сидели втроем, молча, вместе и очень далеко друг от друга. Небо над их вершиной было чистое, и в воздухе звенела абсолютная тишина. Но мысли у всех были тяжелые. Особенно тяжелые они были у парня, сидевшего на верхней полке. "Я не могу больше так мучаться" - думал он. "Я хорошо отношусь, к ним обоим. Я люблю их. Они любят меня. Мы любим ее. И никто не может вытащить нас из этой западни. Она должна выбрать. Но она не может. Она не хочет разрушать нашу дружбу. Но дружба уже разрушена. Должен же быть какой-то выход." Прошло около часа, солнце окончательно спряталось за горизонт, стало резко холодать. Друзья стали звать домой бездвижно сидящего парня на верхней полке. Нехотя он встал, перещелкнулся в перильную веревку и пошел вниз. Выход был найден. Зловещий, но единственно верный.

Наступило, обыкновенное, рабочее утро. Облака на горизонте совсем рассеялись, и небо было ослепительно голубое. А на стене еще оставалась утренняя тень. Ребята лазали достаточно хорошо, поэтому часто пренебрегали страховкой. Они принципиально не использовали двойные перила. Лезли вверх на одной веревке, но для безопасности использовали самодельную косичку. Косичка - это был, сложенный в несколько раз, как парашютная стропа, кусок веревки, перетянутый реп шнуром между секциями, служивший для гашения энергии падения. При срыве с большой высоты перетяжки из реп шнура рвутся и гасят скорость. При этом уменьшается нагрузка на крюки на станции и на сорвавшегося человека. У парней сама косичка была спрятана в чехол на молнии, чтобы меньше мешаться при восхождении. На удивление, в это утро, настроение у всех было много лучше обычного. Возможно, сказывалась хорошая погода, психологический настрой на сложное, опасное, но интересное лазание и близость конца маршрута. Но недосказанность по-прежнему осталась. Парни быстро "прожумарили" навешенные вчера веревки и подошли под большой нависающий карниз. Карниз был не самым сложным, местом. После него начинался длинный крутой опасный кулуар из рыхлой породы. Поэтому расположить станцию под карнизом было достаточно умное решение. Тот, кто страхует, будет надежно защищен от падающих камней. Единственный недостаток, не видно того, кого страхуешь. Но страховка в слепую в альпинизме - это обычное дело. Сегодня он должен был идти первым. Он молча защелкнул на себе косичку, дождался пока напарник сказал: "Страховка готова". И полез. Закинув ногу на руку и применив классический скалолазный прием, подтянувшись на одной руке, он вышел на карниз. Теперь напарник не видел его. Над карнизом была удобная полка. Он сделал промежуточную станцию. Вщелкнулся. Ловко перекинул косичку. Расстегнул молнию на ней. Достал из нагрудного кармана острый нож. Вынул последнее кольцо косички и глубоко надрезал основную веревку. "Теперь, или я, или он. И пусть оставшийся будет счастлив" - негромко вздохнул он вслух. Убрал ножик и бесшумно застегнул молнию. "Ну что ты там копаешься" - послышался упрек снизу. "Страхуй" - последовал ответ. Он взглянул вверх на камин. Ему предстояло нехилое лазание, по ветхой, крошащейся породе.

Вниз со свистом полетели камни. Он лез почти не страхуясь, почти не бил дополнительные крючья. За счет этого пролез опасное место достаточно быстро. Один раз, правда, был момент, когда камень выскочил из под ноги, и он повис над пропастью на одной руке. Но зацепка на которой висел оказалась надежная, и он без труда вернул ноги обратно на стену. "Зря ты так рискуешь" - сказал ему друг, поднявшийся на жумаре, вщелкиваясь в верхнюю станцию. Он ничего не ответил. Они поменялись местами. Теперь он был на страховке. Дальше было немного проще. Но в горах не бывает безопасных маршрутов. Друг полез вперед.

Срыв был неожиданным для них обоих. Друг вышел на две третьих веревки, и через пару метров маршрут выходил на совсем уже несложный гребень. Но... Со звоном вылетел первый крюк. За ним еще один, вбитый в неудобную трещину чисто символически, для психологической страховки. Дальше 20 метров свободного падения. Рывок, начала срабатывать косичка. Первое кольцо, второе, третье. Друг крепко, надежно до оцепенения вцепился в страховку. Падение остановилось, веревка динамически сжалась подбросив друга немного вверх и предательски хрустнула. Чуть выше над головой на расстоянии полутора метров красовался лохматый надрез. Друг повис как раз напротив страховавшего его друга. Под действием адреналина он не сразу заметил надрыв. "Дай руку" - сказал он немного дрожащим от пережитого волнения голосом. Но страхующий ничего не ответил. Он так и стоял жестко вцепившись в страховку. Тут взгляд друга скользнул по веревке. Что-то екнуло у него в груди.

Взгляды их встретились. Они все еще понимали друг друга без слов. Веревка хрустнула в последний раз и друг молча улетел в пропасть. Послашалось несколько глухих ударов, падение камней и душераздирающий женский крик разбудил ущелье:

Тело его не нашли, ни в этот, ни в последующие года.

...Через некоторое время они поженились. Но скорее как-то по привычке, потому что нужно было это сделать. Не было между ними уже прошлого взаимопонимания. И ему казалось, что она постоянно смотрит на него с упреком, с недоверием. Закончилось эта история, как в советском кино. Он спился, а потом в один вечер пропал. Тело его нашли весной, когда сошел снег. На берегу небольшой реки, на окраине города.

...Спустя два года после этого случая, в начале в горах Памира, а потом Тянь-Шаня, Алтая и Кавказа, начали происходить странные вещи. Альпинисты часто просыпались вне своей палатки. А некоторые, на восхождениях, в опасные моменты, замечали поблизости темный силуэт. Иногда по ночам стали пропадать красивые девушки. Они засыпали в палатке, а просыпались совсем в другом ущелье. Аксакалы, говорят, что это он - Черный альпинист, бродит по горам, ищет ту девушку, которую он любил, ради которой стоило жить. Ночью он подходит к палаткам альпинистов и ищет среди девушек свою. Поэтому у альпинистов есть свой обычай - ложиться головой к выходу, чтобы Черный альпинист сразу мог увидеть, кто здесь спит и уйти, не причинив никому зла. А если кто лег ногами к выходу, то он вытаскивает его за ноги, а это не очень приятно, даже очень страшно. Если он вытаскивает человека, имевшего плохие мысли, он скидывает его в пропасть. А если красивую девушку, уносит ее в горы, чтобы получше рассмотреть на рассвете, не его ли это возлюбленная. Хорошим людям он помогает, спасает их из опасных ситуаций, показывает дорогу. Альпинисты оставляют своему Черному брату разные мелочи: еду, снаряжение, чтобы хоть как-то облегчить ему существование. Отказать Черному альпинисту - плохой знак.
И так происходит до сих пор.